Читаем без скачивания Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси - Отто Елена

Пашкин друг детства встретился с ней и забрал злополучный паспорт. Он специально приехал в Москву на поезде и в ответ, как он собирается провезти паспорт через белорусскую границу, недоуменно пожал плечами: «Да нет никакой границы между Россией и Беларусью. А раз нет границы, то нет и паспортного контроля». Арина не скрывала своего облегчения от того, что избавилась от опасного груза, и хотела забыть об этом происшествии навсегда.

«Всё. Больше никаких левых паспортов, поддельных виз, нелегальных подработок и неквалифицированных работ, – решила она. – Сохраняю о Лондоне только хорошие воспоминания и вычёркиваю весь негатив. Вот приедет Пашка, и буду переучивать его жить по правилам – то, что в Англии сходит с рук, здесь может очень плохо обернуться». Правда, Пашка придерживался прямо противоположного мнения.

Пашкин друг оказался весёлым и дружелюбным парнем и не внушал подозрений, вот только был он похож на Пашку, как родной брат, и искушённое иммигрантскими приключениями воображение Арины невольно стало рисовать план, по которому можно и паспорт поменять, и британскую визу в него оформить, и даже в Великобританию въехать, если имеется такое желание. Она напряжённо посмотрела в глаза нового знакомого, пытаясь прочитать в них намерение пополнить ряды лондонских нелегалов, но встретила только прямой честный взгляд светло-серых глаз. Она отогнала от себя тревожные мысли и решила, что посмотрела слишком много шпионских сериалов.

От Пашки не было никаких вестей.

«Сдулся, – вздохнула Арина. – Не хватило духу. Наверное, хорошо, что я уехала через год. Чем дальше, тем сложнее всё бросить».

Москва удивила и покорила её. В ней был какой-то особый праздничный дух, которого она не чувствовала даже в Лондоне, ощущение свежести и динамики во всём. Бродя по центральным улочкам с причудливыми названиями, любуясь стеклянно-стальным блеском современных небоскрёбов и золотыми куполами старинных церквей, Арина чувствовала возвращение домой. И даже глядя на хмурые подозрительные лица прохожих, которые теплели в мгновение ока, едва она обращалась к ним с просьбой показать дорогу, она чувствовала своих родных, понятных людей. Слушая привычную русскую речь на улицах города, громкий смех и даже перебранки на пятачке у киоска под окнами квартиры, Арина радовалась возвращению домой.

Однажды снимая деньги с карточки, она, по лондонской привычке, где карточку возвращали прежде денег, забрала деньги и отошла от банкомата.

– Девушка, а вам что, карточка не нужна? – услышала она недовольный окрик женщины, занявшей её место возле банкомата.

– Нужна, нужна, – заторопилась Арина назад, – спасибо, что окликнули, я такая рассеянная.

Надменный взгляд женщины стал более снисходительным.

– Пожалуйста, – небрежно ответила она, милостиво позволяя Арине существовать.

Арина чувствовала, что и вправду стала какая-то расслабленная по сравнению с окружающими людьми. Когда она нагнулась поправить ремешок на босоножке, её чуть не сбили с ног спешащие прохожие. А через десять минут какой-то мужчина окликнул:

– Девушка, застегните сумочку, у вас фотоаппарат на виду, вы что, забыли, где находитесь?

– Нет, не забыла, – вздохнула Арина.

Москва не обещала лёгкой жизни. Москва была жёсткая, требовательная, самовлюблённая. Но Москва была своя.

Прощупав почву насчёт работы и перспектив в Москве, Арина решила догулять лето в кругу семьи, собрать вещи и вернуться в столицу в сентябре. В середине июля она приехала в Краснознамённый. Родительский дом встретил её размеренным тиканьем ходиков в гостиной и привычными семейными вечерами за разговорами. В ближайшие же выходные они уехали на озёра. Проведя неделю в сосновом бору на берегу озера, дыша родным воздухом, пропитанном запахом хвои и смолы, Арина потихоньку пришла в себя после своих лондонских приключений, и всё встало на свои места. Жизнь была наполнена простыми непреходящими радостями: купание в озере, сбор ягод, посиделки у костра и ловля щук для ухи. Отправившись как-то утром с отцом в горы, она забралась на одну из уральских вершин и, увидев бесконечные дали, заполненные густыми лесами и голубыми осколками озёр, поняла, что это – родина, и это навсегда. А всё остальное – не более чем путешествие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})                                           * * *

Арина нарочно выбрала рабочее время, чтобы навестить брата. В приёмной её встретила очередная грудастая блондинка, осведомляясь о цели визита. На вопрос о Риточке секретарша сообщила, что Маргарита Алексеевна получила повышение и теперь завотделом продаж. Арина от души рассмеялась, хлопнула в ладоши и похвалила исключительные таланты Маргариты Алексеевны и необыкновенную проницательность директора, который своевременно эти таланты раскрыл. Потом ей стало немного неловко за свою неискренность, и она стёрла с лица улыбку. «А я ещё подумывала вернуться в бизнес, – промелькнула мысль. – Нетушки. Топите бизнес без меня». Она попросила доложить директору о своём приходе и напустила на себя самый деловой вид.

Олег удивился её приходу, обрадовался, вскочил, обнял, начал суетиться, освобождая для неё стул.

– Ну что же ты не позвонила! – переживал он, разливая коньяк и раскрывая коробку конфет, оставленных клиентами. – Приехала бы к нам домой, в неформальной обстановке, мы бы пошли в ресторан, Инночка умирает расспросить тебя все подробности.

Как раз неформальной обстановки Арина и пыталась избежать. Сидя на кухне, цедя вино, поедая пирожное, в расслабленной домашней атмосфере всё слишком быстро вернулось бы на круги своя. А ей не хотелось, чтобы он видел перед собой ту прежнюю младшую сестрёнку, которая не может без него ступить и шагу. Ей хотелось, чтобы он увидел сильную, уверенную в себе женщину, которая что-то понимает в этой жизни. Поэтому она выбрала офис. Поэтому оделась, скорей, по-деловому, чем по-летнему.

– Как у тебя дела? – спросила Арина.

– Отлично. Всё просто отлично. Новые клиенты, новые заказы, новые идеи. Растём, хорошеем, расширяемся.

– Как твоя диссертация?

– Диссертацией некогда заниматься. Совсем некогда. Всё вокруг кипит, меняется. Работа требует постоянного присутствия в офисе.

– А как же Канада?

– Ты знаешь, я тут подумал – а ну её, эту Канаду! Зачем ехать в Канаду, когда и здесь бизнес хорошо идёт? Ну что я буду делать в Канаде?

– Молодец. Рада за тебя. Как семья?

– Настюшка растёт, Инночка вернулась на работу. Мы решили, что она не будет работать в «Альфа-стиль», а будет занимать независимую должность. От этого будет гораздо больше пользы и моей компании, и семейному бюджету. Какой мне смысл платить зарплату собственной жене? Чем я её буду мотивировать?

Арина попыталась подавить улыбку. Действительно, и для пользы компании, и для семейного бюджета будет лучше, если Инночка разоряет другого предпринимателя. При этом у неё хватит обаяния довольно долго держать его в неведении о реальном положении дел.

– Я думала, она не хотела работать.

– Не хотела. Но ты же знаешь, она никогда не чувствовала себя домохозяйкой. Она так любит общаться с людьми. Вот и пусть общается. При этом ещё и деньги зарабатывает. Ты бы посмотрела на неё сейчас, у неё столько энтузиазма, аж глаза светятся!

– Неужели начальник нашёл лучшую мотивацию, чем ты? – удивилась Арина.

– Чёрта с два. Это я нашёл лучшую в мире мотивацию. Я сказал, что в Лондон и Париж она поедет на собственные деньги. И шопиться там будет тоже на свои.

– Олег, это жестоко.

– Ничего. По крайней мере, следующие полгода она будет занята делом.

– Но если все заработанные деньги пойдут в счёт будущей поездки в Париж, какая же польза семейному бюджету?

– Польза для семейного бюджета в том, что нет ущерба семейному бюджету. Классно я придумал, правда? – его глаза засветились чисто ребяческой радостью от осознания собственной гениальности и от того, что рядом находится человек, способный эту гениальность оценить. – А мне как раз хотелось бы сэкономить немного денег, чтобы вложить их в одно дельце. Но ты же знаешь Инночку, если её не пустить теперь в Париж, никакой жизни не будет. А лишняя штука баксов пригодится.